Выдержки из печатных трудов протопресвитера Армии и Флота Георгия Шавельского

Жизнь – в совершенствовании; кто не идет в перед, тот остается позади; а совершенствование – прежде всего в распознавании ошибок и устранении их; не изучивший пути может спотыкаться каждый раз на одном и том же месте; начинать каждый раз с начала – самая безотрадная история, не могущая сулить добра.

Роль священника в армии – почтенная и ответственная роль, роль молитвенника, просветителя и вдохновителя русского воинства. Такова роль священника в мирное время.

Пусть даже слаборерующие и неверующие идут сюда гонимые бездельем, не почистому влечению сердца, а лишь для того, чтобы скоротать время, разогнать скуку, но разве слово пастыря не дойдет до их слуха, разве благодать Божия не может коснуться и их сердца и оставить на них след на всю жизнь? Как часто это бывало!

Непонимание священнослужителем условий военного времени, неумение ориентироваться в окружающей его обстановке может ослаблять, а то и совсем парализовать его работу.

Задачи для деятельности священника в военное время в общем те же, что и в мирное время:

1) священник обязан удоволетворять религиозное чувство и религиозные нужды воинов, чрез совершение богослужений и треб;
2) священник пастырским словом и примером должен влиять на свои паству. Исключительная обстановка боевого времени и возникающие у воинов под ее влиянием особенные религиозно-нравственные нужды и запросы требуют лишь, чтобы священник в выполнении основных задач своего служения применился к такой обстановке, угадал запросы и нашел способы удовлетворения их.

Священник, не имеющий возможности совершать литургии, явление ненормальное; богослужение без Литургии – не полное богослужение.

Дела, мало занятий, а здоровых развлечений нет. В мирное время можно скоротать время книжкой, газетой, а тут нет ни того ни другого. И вот в минуты безделья тоска по Родине, по семье, как заберется в сердце, как загложет его, не трудно тогда человеку отдаться первому развлечению, как бы пошло не было оно. Безделье и отсутствие добрых развлечений – самые страшные враги человека перед которыми и сильные здаются.Война страшна этой своей стороной. Сильные и храбрые гибнут в бою, а слабые, безвольные слабовольные и неосторожные — в затишье, гибнут от того врага, который не переставая бродит по русской земле, унося тысячи, сотни тысячь жертв, — от хмельного вина. Другие ищут развлечения в картежной игре, нередко принося этому Молоху в жертву и свое, и своих семейств благополучие, а иногда и жизнь свою.

Бороться с тем и другим злом, ох как трудно, так как тут приходится бороться не пороками только, но и с обстановкой, с бездельем, напряженностью нервов, — словом с теми условиями, которые благоприятствуют развитию этих пороков, но все же священники обязаны бороться. Давать советы священнику, как вести это дело борьбы, тут дело трудное. Разум и сердце должны подсказать ему, как надо спокойно, осорожно, не задевая и не раздражая самолюбия, по дружески, по отечески подойти к офицеру и поддержать, успокоить, предостеречь его. Конечно, на полную победу и уничтожение врагов, рискованно тут рассчитывать, но в то же время усилия священника, если только он мудро приложит их, могут сильно ослабить зло.

Говори, батюшка, как отец с детьми, говори просто, без риторских прикрас, говори, как говорят близкие люди, говори обо всем, о чем благовременно поговорить….

Нижние чины сами подскажут батюшке ряд вопросов, на которые надо ответить. А его дело лишь не оставить их без ответа.

Очень действенны и ценны такие беседы священника на войне.

Не должен священник забывать и о нужде, о горе солдатском, и стараться облегчить их.

Каждое слово доброго священника с лаской и отзывчивостью сказанное, самая незначительная материальная помощь, священником оказанная,быстро передаются в полку между нижними чинами. Этим обязаны пользоваться священники и как группами, так и по одиночке, интересоваться их жизнью и не оставлять их без своих советов.

О библиотеке вспомнили на войне, когда люди в промежутки между боями томились от скуки и безделья и с жадностью голодного набрасывались на каждую печатную строчку.

В комплекте вещей, которыми снабжается на войну воинская часть, непременно должна значится библиотечка сдобрым подбором книг. Лишнего груза она не составит.
Если находится в обозе место для хлеба обыкновенного, то должно найтись место и для духовного; возятся сухари, — должна возиться и библиотека.

СЛУЖЕНИЕ СВЯЩЕННИКА ВО ВРЕМЯ БОЯ

Священник должен помнить,что он без нужды не должен подвергать себя опастности, так как выбытие его из строя,при невозможности заменить его другим, огромный урон для части, и что он обязан употребить все усилия, чтобы убитые и раненные в полку не остались без его пастырского участия. Всему этому, однако, меня научил опыт, приобретенный в десяти боях; в первом же бою я поступил именно так, как не следовало поступить. Я и безумно храбрый доктор О., с которым мне пришлось не разлучаться во всех последующих боях, засели в боевой цепи 9-й роты.Почему мы там засели, сатрудняюсь теперь объяснить. Кажется, что положение этой роты было самым опасным, а командир казался нам очень симпатичным. Толку от нашего сидения не получилось никогого, хотя риску было очень много: много снарядов и пуль пролетело над нашими головами, а мы изнывали не от страха опасности, а от сознания полной бесполезности, так как мы должны были все время лежать и не смели подняться, чтобы не выдать противнику места расположения части. Еще, Слава Богу, что в этой перестрелке не было у нас серьезно раненных и ни одного убитого, а то остались бы они без моей и без докторской помощи. Зато мы оценили несуразность такого участия в бою и впредь стали устраиваться иначе. На особом перевязочном пункте, который находился близи боевой линии.

…Там я живых утешал, ободрял, напутствовал, умерших погребал; когда же не было опасно больных и умерших, помогал перевязывать, кормил чаем раненых и пр.

Когда бой шел по всей линии полка, я неотлучно находился на пункте, куда стекались все страдальцы и где я был нужен им. Когда же бой велся частью полка, и когда я мог быть уверен, что раненых не пронесут мимо меня, я старался во что бы то ни стало побывать у сражающихся. Ценили это солдаты; большую радость и одобрение доставляло им мое появление во время боя под огнем. Сказанное в это время священником особенно близко принимается к сердцу и, кажется, никогда не забывается. Полезно обойти священнику и перед боем, пока не началась стрельба, роты своего полка, благословить их, Божией помощи пожелать.

Российское воинство и флот есть…. Обширная школа, где получают образование сотни тысяч русских людей, которые разносят его по всей России, и долг пастырей воспитать преданных сынов Церкви и Отечества.

Военный протопресвитер в течении войны почти каждый месяц выезжал из ставки на фронт. Он посещал передовые позиции, чтобы личным примером поднимать боевой дух армии, проехал через всю восточную Пруссию, объехал Варшавский район, побывал в Галиции, не один раз посетил крепости Ровно, Гродно, Осовец, Новогеоргиевск, Брест-Литовск, порт Ревель, проехал почти по всей линии фронта.

Мне хочется пережить самые опасные положения,самые тяжелые минуты, чтобы, с одной стороны, иметь об этом понятие, а с другой разделить с солдатиками все тяготы военной жизни.Я думаю, что он, видя, как священник наравне с ними подвергает себя опасности и переносит все лишения, ободрится и легче понесет труды.
Насколько сильное вперчатление производит бой, можете судить по тому, что после каждого сражения несколько офицеров сходят с ума.
Нет у нас и тени того малодушия, которое проявляют люди, смотрящие на дело издали.

Ко всем неудобствам военного времени я уже совсем привык, так что не страшны мне и большие, если придется их понести.

Мы тут, как присмотришься, бываем похожи на детей: с такой радостью мы набрасываемся на каждый кусочек, присылаемый из России, и так бываем рады подарочку, хоть все мы здесь гораздо больше чем нужно, обеспечены жалованием и существенного недостатка пока ни в чем не терпели. Конечно корень такой радости более глубок чем у детей: мы радуемся подарку, потому что он с родины, он родиной дышит, о родине говорит…

Вот сейчас хоронил я убитого казака. Сказал перед отпеванием несколько слов, что казаки продолжают дело своих предков, — дело великое — расширение великой русской земли, что кровь каждого русского воина является семенем, из которого вырастает слава русской земли, новое ее величие, новая слава русского воинства Горевать ли в таком случае, когда мы умрем за славу родины, и если бы мы отказались умирать, стыдом покрылись бы головы Русской земли. И т.д. Повеселели мои казачки. Но, когда стали опускать в могилу, заплакали два брата убитого, вместе с ним пришедшие воевать. Подходит к ним офицер и говоритласково улыбаясь. Чего плачете братцы! Дай Бог и нам так умереть. Знает, по крайней мере, что умер не даром, за великое дело; а мы с тобой умрем где-либо дома в деревне. Велика честь?! Ведь кмремже? Если бы могли не умирать, тогда былобы над чем плакать. Умрем же?» «Так точно» — отвечал казак и уже улыбается.

СИНДРОМ. ПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ О ВОЙНЕ

Да, во время войны вырабатывается особое настроение: желая всяких поражений врагу (это будто бы не по христиански), в то же время чувствуешь, что проникнут более чем когда-либо самыми высокими стремлениями ко всему доброму, что дорожишь своей родиной и готов все отдать за нее. Вместе с тем вырабатывается како-то совершенно спокойное отношение к опасностям, включая смерть. Вернешься домой совсем иным .

Я не понимаю, зачем беспокоиться? Раз пошел на войну – смерти бояться нечего, а боишься — не ходи совсем. А зачем – все предосторожности сплошь и рядом ни к чему ни ведут: пуля находит своего везде. 2-го июля штабс-капитан Александров, лишь выехал на позиции, тотчас был сражен пулею. А 11 июля командир второй батареи 9-й Восточно-Сибирской бригады подполклвник А.Г.Пащенко (33г., академик, чудный артеллерист) в течении 15-ти часов (с5 утра до 8 вечера) стоял на горе без прикрытий, командовал батареей.Все почти солдаты были перебиты около него, он сам ранен в руку ниже кисти (но кости пуля не задела!) другая пуля пробила шапку, не задев его головы – и все-таки он цел и сейчас в строю. Вчера он только говорил мне: «Теперь меня никто не разубедит, что и один волос не упадет без воли Божией».

Ну а как удержаться от риска. А вдруг подумают: боится батюшка не хочет при опасностях совершать требы. У меня одна мысль: нужен я людям, угодна Богу моя жизнь, пуля не изловит меня. А если придется умереть, — умирают же тысячи воинов.

Я и работаю священником на войне.

Духовенство работает как никогда; престиж его в армии поднялся на небывалую высоту.

Везде приходится говорить, а погода была сырая, совсем не для речей. Вернулся с разбитым носом и надорванной грудью. Теперь опять вошел в норму.

В круг обязанностей священника на войне входит: кроме молитвы келейно, совершение богослужений в воскресные и праздничные дни. Местом богослужения может служить: церковь, палатка, жилой дом, открытое поле и т.д. Отсутствия большого числа молящихся не должно служить препятстием к совершению в положенные дни богослужения.

Совершение торжественных молебнов перед началом боя и панихидд после.

Во время боя место священника с ранеными. Но священник должен быть готов во всякую минуту пойти и вперед, где требуется его участие.

Как можно чаще беседовать с чинами, реагируя на все – как положительное, так и отрицательные явления в жизни своей части, первые всячески одобряя, вторые – предупреждая от повторения. Книга — лучший друг и утешение в часы досуга и выздоровления. Опыт русско-японской войны доказал чрезвычайную важность библиотек для госпиталей.

УМЕТЬ ПЕРЕВЯЗЫВАТЬ РАНУ

Вовремя сделанная перевязка нередко спасает жизнь раненому. Всякая лишняя перевязывающая рука дорога на войне. Желательно, чтобы каждый священник умел перевязывать раненного. Он найдет тысячу случаев приложить свое умение и спасти многих.

НАДО ОБХОДИТЬ БЛИЗЛЕЖАЩИЕ ЧАСТИ

Каждый священник должен быть готов послужить и чинам другой части, если позволят сделать это его силы.

Желательно, чтобы священники организовали каждый в своей части, общества помощи семьям убитых чинов этой части.

Приближается момент, когда должен совершиться перелом в войне. Армия наша должна приготовиться в нему, как к суду Божьему, — она должна выступить во всеоружии своих добродетелей.

Между прочим, благодарная для проповедника тема: раскрыть мысль, что каждый солдат, являясь звеном одной огромной цепи – армии, проходит в эту пору великое служение и может оказаться или одним из спасителей Родины, или виновником ее многих бед и несчастий. Пример одного доброго самоотверженного солдата может распространиться на многих, вдохновить целые части и приготовить к победе; дурной пример может заразить многих: укол грязной булавкой, заражающей одну каплю крови, причиняет смерть, ибо от этой капли заражается все тело. От одной искры выгорают целые города. Иногда сдача одного солдата, стоящего на посту, дает возможность громить целые армии.

Чтобы священнику вести такие беседы, для этого не надо собирать нижних чинов по батальонам и даже ротам, 10-20, собравшиеся у палатки или прилегшие на пригорке, могут составить благодарную аудиторию, через которую, сказанное священником, разнесется по всему полку. Надо лишь, чтобы полк уважал своего священника, верил ему, а священник вникал в жизнь полка и разумно откликался на его духовные нужды и запросы.

Лучшая постановка дела, на мой взгляд, была-бы такова.

Надо, чтобы священник находился в живом общении с командным составом части (в полках – с командирами батальонов и рот; в арт. Бригадах – с командирами батарей), последние держали бы его в курсе как печальных, так и радостных явлений в их частях. Получив сведения от такого начальника о том или ином событии или происшествии, священник обязан откликнуться на него: доброе одобрить, восхвалить, худое осудить. Конечно для того и другого нужны большая осторожность и осмотрительность.

(Лучше всего, если священник, зашедши в роту, где случилось происшествие, осторожною беседою вызовет самих нижних чинов на признание. Если они верят священнику, они легко раскроют перед ним свою душу, сами расскажут ему о своих и печалях и радостях)

Проповедь священника должна сопровождаться его участливым отношением к тем, кому он проповедает. Наибольшей опасности подвергаются и, поэтому, наибольшего участия требуют седящие в окопах.

Посещение окопов, возможно частое, непременная обязанность каждого полкового священника.

Идеально хорошо было-бы, если-бы священник ежедневно обходил все окопы своей части, но посещение окопов два-три раза в неделю…- обязательно для каждого.
Есть священники, не желающие делить опасности со своими пасомыми, ни как следует служить им. Со скорбью в душе обязан сказать этим пастырям: восстаньте спящие! В то время, когда наши доблестные воинские части истекают кровью в борьбе с дерзким врагом, позор тому военному священнику, который не выполнит своего высокого долга быть для своей части добрым утешителем, образцом бодрости, мужества и самоотвержения.

При этом вынужден объявить, что всех священников, во время боя остающихся при обозах или вообще вдали от перевязочных пунктах и оставляющих во время боя убитых без погребения, умирающих без напутствия, страдающих без утешения, сражающихся без ободрения, — всех таких священников буду считать не желающими выполнять свой священный долг, преступными пред Богом и Родиной.

При погребении инославных священник провожает гроб умершаго с пением «Святый Боже»

ГАУПТВАХТА

…и в особенности прошу, чтобы не были забыты околотки и гауптвахты.

СВ. ДАРЫ

Каждый священник действующей армии должен помнить, что ему необходимо всегда иметь большой запас Св. Даров.

Чтобы иметь неослабное влияние на воинские части, священники должны быть как можно ближе к ним. Пребывание в глубоком тылу, в обозах второго разряда, как лишающее священника возможность влиять на паству, отрывающее его от своих пасомых в самые великие для них минуты боя, безусловно недопустимо.

Увековечение таких подвигов наших воинов чрез беспрестрастное описание их, составляет долг благодарной им Родины, в тоже время послужило бы драгоценнейшим материалом для воспитания в будущих поколениях доблестного духа, бесстрашного, самоотверженного служения там, где надо было постоять за Веру, Царя и Отечество, а всему миру показало бы величие души русского человека.

Желательно, чтобы каждое описание было скреплено подписями двух-трех офицеров, которые удостоверили бы, что описание подвига сделано точно; без прикрас.

О ДРУГИХ ВЕРОИСПОВЕДАНИЯХ

Усердно прошу духовенство действующей армии избегать по возможности религиозных споров и обличений иных вероисповеданий, а равным образом зорко следить, чтобы в походные полковые и госпитальные библиотеки для воинских чинов не попадали брошюры и листки со встречающимися в них резкими выражениями по адресу католичества, протестантства и др. вероисповеданий, т. к. подобные литературные произведения могут оскорблять религиозное чувство принадлежащих к эим исповеданием и ожесточать их против Православной Церкви, а в воинских частях сеять пагубную для дела вражду.

Подвизающееся на бранном поле духовенство имеет возможность подтверждать величие и правоту Православной Церкви не словом обличния инаковерующих, а делом христианского самоотверженного служения как православным, так и инославным, памятуя, что одно Евангелие и одно крещение, и не упуская случая, чтобы послужить уврачеванию и их духовных и телесных ран.

Может кому-либо покажется ужасным, что монахи Ослябя и Пересвет, сменив рясу и клобук на броню и меч, бросились в бой, чтобы защищать родную землю.

Но было бы еще более ужасно, если бы Церковь в самые трагические моменты жизни народа оказалась бы равнодушной к его переживаниям, мучениям, страданиям и не поддержала его в борьбе за правду. Такая Церковь оказалась бы чужою для народного сердца.